Все эти мысли вызвали у меня новый вопрос: — Как это отражается на наших отношениях? Я, наверное, почти нереален для тебя, потому что не существую в полной мере с твоей точки зрения?

И снова вопрос, казалось, поставил её в тупик. — С чего бы тебе быть менее реальным? Ты взаимодействуешь со мной, я — с тобой. Правда, нужно немного привыкнуть к тому, что твоё существование несколько ограничено, но это не делает тебя менее реальным. Меня поражает, как полно вы, люди, живёте, несмотря на свои недостатки. Ты вполне полноценный человек, просто… сжатый.

Я понял, что она не сумела подобрать нужного слова, и рассмеялся, прижавшись лицом к её лицу. В голове возник образ человека, встречающегося со своим любимым мультяшным двухмерным персонажем, а персонаж мог слышать человека и отвечать на его любовь. Это было так странно, что в течение следующих нескольких секунд я пытался успокоить своё дыхание.

— Я почти уверен, что мы вам кажемся какими-то инвалидами, что, скорей всего, верно с вашей точки зрения. Как ваш народ взаимодействует с высшими мирами? С теми, о которых мне рассказывала Ангелина. Где обитают боги?

Одно из щупалец Юлии перекинулось через плечо и прикоснулось к губам. Руки женщины лежали на моей талии, а я обхватил её за плечи. Мы лежали лицом друг к другу. По телу разлилось умиротворение, двигаться совсем не хотелось.

Мы не видим разницы.

— Подожди, что⁈ — настал мой черёд потерять дар речи. Я оглянулся через плечо на Ангелину, но она спала, и снова посмотрел в красные глаза Юлии. — Ты не видишь разницы между измерениями?

Она пожала плечами. — Думаю, точнее всего это можно описать так: нижние царства похожи на чёрно-белые картины. Постепенно в них появляются цвета, а в некоторых даже тени, которые делают их более объёмными, но в конечном итоге это всё равно просто картинки.

— Как Империи удалось причинить столько вреда вашему миру, если мы все такие… ничтожные по сравнению с вами? — спросил в шоке и сразу понял, что совершил ошибку, когда она вздрогнула в моих объятиях.

Извиняюще провёл рукой по её спине. Прошло несколько минут, прежде чем она снова встретила мой взгляд.

— Порталы, которые открывались в наш мир, не должны были для них сработать. Когда мы увидели их, любопытство заставило нас помочь сгущению измерений, и использовать свои способности, чтобы стабилизировать и открыть врата. Однако желание исследовать эти миры быстро угасло, когда стало ясно, что мы не сможем отправиться туда, не умерев. Но существовал некий слой реальности, где кое-что можно было перекинуть из вашего мира в наш. В том числе и устройства, которые Империя бросила в шлюз. Наши ритуалы лишь усилили их воздействие.

Я смахнул слезу с её глаз и нежно поцеловал в лоб, заметив, как боль исказила лицо Юлии. Казалось, это действие принесло ей успокоение.

— Остаточные миазмы от взрыва сразу же отравили тех, кто пошёл закрывать входы, — немного успокоившись, продолжила она свой рассказ. — Яд изменил что-то внутри нас всех, и начались болезни. Почти вся наша раса умерла, за исключением небольшой горстки, а те, кто остался, стали несовместимы для спаривания. Я уже почти потеряла надежду, когда встретила тебя и поняла, что ты можешь подарить мне детей.

Описание катастрофы звучало почти как последствия какой-то ядерной бомбардировки, вызвавшей чуму… или радиационное отравление. Ужасно! Трудно себе представить, каково это было ей пережить!

Я глубоко вздохнул и, отгоняя тяжёлые мысли в сторону, потёрся кончиком носа о нос Юлии, а затем поцеловал в губы. — Я очень рад, что могу помочь тебе. Возможно, когда-нибудь численность твоего народа будет полностью восстановлена. В конце концов, некоторые из наших детей будут женского пола, верно? Возможно, найдутся другие особи, которые смогут подарить им детей.

Юлия кивнула, а затем улыбнулась: — Полагаю, немногие оставшиеся самцы будут готовы взять на себя обязанность производить детей. Ведь это… не слишком приятная процедура для нашего вида.

Этот факт ошарашил меня. — Неприятная? Как это⁈

Юлия фыркнула: — Вот так! Я уже говорила, что наши истинные формы очень разные. Спаривание в моём мире гораздо менее… интимно. Одна из причин, по которой я изучала техники медитации и маны — научиться использовать своё тело для преобразования твоего семени в нечто, что можно было бы перенести в мою собственную реальность. И даже теперь это трудно. Мне нужно очень много твоего семени, чтобы оплодотворить себя.

Мысленные образы, возникшие в моей голове при этой фразе, были настолько абсурдными, что пришлось побыстрее отогнать их, пока всё не стало слишком запутанно. Глаза Юлии смотрели на меня с вызовом, я заметил, что она стала выглядеть лучше, и как раз наклонился, чтобы ответить на её невысказанный призыв, когда в комнату ворвалась Анна.

— Извините, что прерываю, но Алиса нашла кое-что, что вам обязательно нужно увидеть.

Юлия издала недовольный стон, и я, хотя и молча, согласился с её мнением, а затем помог ей подняться на ноги, и мы вместе вышли из комнаты.

Алиса сидела в центре открытого пространства и была со всех сторон окружена кругами для гадания. Окна сменяли друг друга, а полуфея внимательно смотрела сквозь них.

В том, что висело сейчас перед ней, было видно, как пламя Имри прогрызало барьер, разделяющий миры. Огонь цвета слоновой кости раздвигал завесу, сквозь которую просовывала голову белая драконица.

В пространстве за её спиной показался огромный дирижабль.

Где, чёрт возьми, Маледикт⁈

Глава 22

Портал расширился под непрерывным потоком пламени Имри. Она просунула голову в отверстие, а затем провела огнём по краям. Ей пришлось открыть пролом очень широко, чтобы пропустить дирижабль.

В отличие от других лопатообразных дирижаблей, которые мне доводилось видеть в Империи, это судно напоминало чудовищный катамаран, собранный из океанских лайнеров. Сдвоенные корпуса растянулись на триста метров в длину, а в ширину судно должно было достигать почти четырехсот. Пустой промежуток между ними составлял почти сто метров в поперечнике, превращая корабль в чудовищный квадрат.

С внутренней стороны квадрата находились ангары и небольшие суда, прикреплённые к днищу, а внешние стороны двух основных сегментов были усеяны пушками — их было так много, что корабль напоминал терновый куст.

О механизмах, приводящих в движение такой гигант можно было только гадать, но из-за сдвоенных носовых крыльев выглядывали три огромных воздушных шара, явно являющихся их частью. Газовые мешки были узкими и длинными, а когда корабль проходил через портал, на корме обнаружилось такое же трио шаров. Каждая из секций имела пять портов двигателей, расположенных сзади, и они пылали мощью, проталкивая корабль через созданные драконом врата.

Когда огромная масса корабля наконец перестала закрывать обзор, я понял, где находится Маледикт.

Дирижабль был настолько велик, что полностью заслонил собой гигантский размах крыльев пурпурного дракона. Она проскочила под судном и, пронзив небо, закружилась вокруг стен нашего лагеря. Сразу стало легче от её присутствия.

Вернувшись обратно, Имри с помощью своего драконьего дыхания закрыла врата, и они снова растворились в небе, в котором уже виднелась тёмная громада небесного диска, направлявшегося в нашу сторону. Гости прибыли как раз к началу следующей бури, и я задавался вопросом, сможет ли воздушный корабль пережить надвигающийся рой.

Оторвавшись от гадательного заклинания, с помощью которого Алиса всё это узнала, направился к двери. Анна стояла в проёме, но подвинулась, чтобы я мог присоединиться к ней и посмотреть на небо. Как только оказался рядом, она обхватила меня за талию и прислонилась головой плечу.

— Ты ведь знаешь, кто это, правда? — с тревогой и даже страхом прошептала она. Я вполне понимал беспокойство эльфийки и провёл рукой по её спине.

— Ну, учитывая характер нашей жизни, можно предположить, что мы сейчас смотрим прямо на имперский флагман.